[indent] Ночь. Тёмная, осенняя, исходящая дождём, хлещущая в окно холодным, с каждым часом крепчающим ветром. Для темноты придумали множество красивых и страшных эпитетов, Нат, наверное, выбрал бы для сегодняшней "непроглядная", если бы не огни Вашингтона, ярко сиявшие за окном и наполнявшие комнату странными призрачными отсветами - зелёными, синеватыми, глубокими красными. Эти отсветы превратились в замысловатый авангардный узор на полу, и Нат вот уже второй час бродил то между ними, то прямо по ним, как будто сам для себя исполнял танец с каким-то неясным рисунком. Зажатая в руке бутылка виски была, почата, время от времени он делал из неё пару глотков, но опьянение даже не думало напоминать о себе. Он был один на один с ночью, и это семейное времяпрепровождение вдвоём начинало порядком выматывать нервы.
[indent] Спать не хотелось. Не хотелось уже четвёртые сутки. Время от времени Нат впадал в полубессознательное состояние, больше похожее на яркую галлюцинацию, чем на сон, но уже минут через десять вскидывался, подхватывался и снова принимался кружить по квартире. Там, по ту сторону яви, было лицо отца, сосредоточенное и равнодушное, белёсый лабораторный свет, белые стены. Мягкие ремни, мягкие наручники, широкий ошейник - он приходил в себя всякий раз, как они застёгивались, за секунду до того, как отец оказывался рядом. До того, как удалось так закинуться, чтобы не спать, дальше в этих снах происходило такое, что Нат вскидывался с пронзительным криком и не мог продышаться. Теперь не осталось ничего, кроме усталости, зарождающейся где-то в виске головной боли да странного галлюцинаторного тумана, который теперь, казалось, грозил превратить сны во что-то, опасно похожее на реальность.
[indent] Не закончив очередной "круг почёта", Нат остановился возле огромного окна, упёрся лбом в раму, рассеянно уставился на дождевую каплю, ползущую вниз.
- Не могу, - тихо и хрипло сказал он то ли ночному пейзажу то ли самому себе. На несколько секунд прикрыл безнадёжно воспалённые глаза, снова приложился к бутылке. - Не могу. Не могу, не могу, не могу...
[indent] Со свистом выдохнул сквозь зубы, обвёл расфокусированным взглядом комнату, увидел телефон на журнальном столике. Следующий шаг был даже не сознательным решением, а проявлением чего-то вроде инстинкта: вот Нат ещё рассматривает издалека угольно-чёрный корпус, а вот уже ищет номер в контактах. Аврора. Он позвонит Авроре. И, может быть, всё в очередной раз изменится к лучшему: он либо выберется из очередной ямы, либо хотя бы продержится лишние сутки.
- Аврора? - Нат подал голос сразу, как только на там конце ответили. - Мне надо с тобой увидеться. Очень. Я вряд ли без этого смогу. Ты приедешь ко мне? Или скажешь, куда мне приехать? Я смогу куда угодно, - не было не приветствий, ни попыток держать лицо: Нату сейчас просто не хватило бы ни сил, ни внимания думать о таких вещах, а Аврора Уиклоу была одной из очень немногих, кого они не волновали. И каждый день он мысленно благодарил её за неё саму.
- Подпись автора
Нат Гидденс, 27
ассистент HR-а LCorp
телепат, сотрудник "по особым поручениям"
немного асоциален, но мил